У основания Арабатской стрелки, у берегов Крыма, рядом с соляным промыслом, находится старая, уже разрушенная турецкая крепость «Арабат». Она построена, как полагают, во второй половине XVII в., в южном основании Арабатской стрелки - в двух километрах к северо-западу от села Ак-Монай (Каменское) - на узкой песчаной полосе между Арабатским заливом и Сивашом. Письменные источники почти не оставили сведений об этой крепости. А между тем, она была свидетелем бурных и трагических событий. Стены крепости сохранились до сих пор. Выложенные мощным тесаным камнем, только поросли дерезой и чертополохом. Крепость окружена глубоким рвом и высоким валом, а в самой крепости сохранился зиндан для узников. Говорят, ранее существовал лаз из крепости, выходивший в 100 метрах в Азовском море. Турецкие боевые пловцы лазили по нему и неожиданно нападали на осаждавшие крепость корабли.

   В 1475 году Крым был оккупирован турецкими войсками. Они разгромили генуэзские крепости, уничтожили крупное средневековое княжество Феодоро в юго-западном Крыму, подчинили своей власти Крымское ханство. Во всех стратегически важных пунктах полуострова завоеватели строили новые или усиливали старые крепости.
   Впервые крепость Арабат появилась на карте в 1651 году. Турецкий путешественник Эвлия Челеби, побывавший в Крыму примерно в это время, рассказывает в своей «Книге путешествий» историю возникновения этой крепости: «В месте равнинном, травой и тюльпанами поросшем возвел ее Мехмед Гирей-хан. Построил он ее по той причине, что как-то раз несколько невольников казацких, пользуясь удобным случаем, переплыли с этого мыса (имеется ввиду Арабатская стрелка) море Азовское. Оттуда они до татар калмыцких добрались».

   Да ладно было, если бы хлопцы просто сбежали! Нет уж: казаки, отчаянные головы, вернулись, приведя за собой целую орду калмыков. Надо полагать, последних убедили рассказы о том, как легко было по безлюдной косе добраться до богатого Крыма. «Таким образом неожиданно они в Крым вторглись, опустошая его и грабя». Хан Мехмед Гирей был вынужден лично возглавить карательную экспедицию. В результате калмыки были разбиты и «взяты обратно в плен все невольники казацкие, а по возращении в Крым отмерили им справедливую кару…». А чтоб больше никто по косе на полуостров не сунулся, Мехмед Гирей поставил у южной оконечности косы крепость с немудреным названием Рабат, что с арабского переводится как предместье или войсковой пост. Со временем Рабат трансформировался в Арабат и подарил название нынешней Арабатской стрелке. Крепость «воистину надежная и могуча.

   Действительно, Арабатскую крепость строил опытный военный инженер. Сложный периметр, включающий пять бастионов и двое ворот, предполагал возможности долговременной осады и активных вылазок. Орудийные бойницы, ориентированные на восток, север и запад и расположенные в несколько рядов, давали возможность одновременно использовать орудия разных систем и мощности.
   Крепость и гарнизон при ней остудили горячие головы, и после того памятного «побега и набега» инцидентов больше не случалось. Рабат начал постепенно приходить в запустение. Этим во время Русско-турецкой войны 1735 - 1739 годов воспользовались российские части, которые без особого труда дважды вторгались в Крым именно по Арабатской стрелке. Хан Арслан Гирей, чуть позже ставший правителем Крыма, к делу обороны отнесся серьезно и в очередной раз «запер» вход в Крым, отремонтировав и усилив и Рабат, и другие крепости. Поэтому следующее сражение у Арабатской крепости было доблестным и нелегким.

   Одной из целей очередного похода России в Крым в 1771 году было «исторгнуть крепости из рук турецких». Выполняя этот замысел, в ночь на 18 июня отряд генерала Щербатова штурмом взял Арабат. Схватка была короткой и жестокой: «Передние русские плутонги лётом пометались в ров; когда они с помощью пик и рогаток всходили на вал, задние плутонги и артиллерия производили беспрерывную пальбу. Через полчаса русские были на валу, и крепость сдалась», - пишет историк С. Соловьев в своем труде «История России с древнейших времен».
   Крепость была настолько значима, что радостную весть об успешном штурме Арабата поспешили сообщить Екатерине Великой. Сохранилось письмо Императрицы генерал-аншефу Долгорукову: “Князь Василий Михайлович! Получила я приятное известие от вас о взятии штурмом генерал-майором князем Щербатовым крепости Арабата. Прошу сказать мое признание за столь многие и различные службы и труды…”.
   В течение двух недель русская армия заняла все стратегические пункты Крымского полуострова. Военный талант князя Долгорукова, мужество и боевое мастерство солдат привело к тому, что турецких войск на полуострове больше не было.
   После присоединения Крыма к России крепость потеряла свое военное значение. Вспомнили о ней только в Крымскую войну 1853-1856 годов. Обновили, облицевали стены тесаным известняковым камнем. Гарнизон, вооруженный 17 орудиями, успешно предотвращал высадку десантов на Арабатскую стрелку и затруднял продвижение вражеских судов в Азове.

   По окончании Крымской войны гарнизон был выведен, и опустевшая, разоруженная крепость постепенно превращалась в каменоломню для жителей близ расположенной деревни. Но и полуразрушенные стены еще не раз (в 1920-м и 1941-1944 годах) служили надежным щитом и белым, и красным, и коричневым. Интересно, что здесь снимали одну из ключевых сцен широко известной в советское время кинокартины «Служили два товарища». Режиссер Евгений Карелов нашел крепость Арабат более киногеничной, чем ее «родную сестру», Перекопское укрепление, где, собственно, и происходили героические и трагически события поздней осени 1920 года. Поэтому белые в фильме удерживали свой последний плацдарм в Крыму именно здесь. Помнит Арабатская крепость и одного из главных героев фильма, поручика Брусенцова в блистательном исполнении Владимира Высоцкого: сцену с последним патроном снимали тоже здесь.
   Сколько битв свершилось у этих стен, сколько раз этот клочок суши переходил из рук в руки! О недавнем военном прошлом Арабата напоминает дот времен Великой Отечественной войны. Верхняя часть дота сорвана мощным взрывом, но все равно - продолжает щуриться узкой щелью бетонный колпак, зорко приглядывая за идущей рядом дорогой.